Что если, экономить на пожарных?

Повторяющиеся возгорания в Ростове-на-Дону обнажили проблемы «оптимизации» спасательных служб

В центре Ростова-на-Дону 21 сентября вновь вспыхнул пожар. Горела 10-этажная гостиница, пострадали люди. Инцидент произошёл ровно через месяц после крупнейшего в новейшей истории города пожара, когда огонь почти полностью уничтожил исторический центр. Тогда полностью сгорели 118 домов, в которых проживали 218 семей, за помощью к медикам обратились 58 человек, девять были госпитализированы. Один человек погиб.

В августе в Ростове был не менее резонансный пожар, который все помнят. подробности ...

По факту того пожара возбуждено уголовное дело. Нанесённый ущерб исчисляется несколькими миллиардами рублей. В МЧС выдвинули версию об умышленных поджогах, а масштабное распространение пожара объяснили сильным порывистым ветром, до 17 метров в секунду. О причинах и о ходе тушения глава МЧС Владимир Пучков доложил президенту страны Владимиру Путину.

Итоги расследования пока не объявлены, но уже сейчас, спустя месяц после пожара, становятся известны подробности этого далеко не рядового ЧП.

Итак, первое пожарное подразделение прибыло к месту бедствия через шесть минут, то есть норматив был соблюдён. Это никем не оспаривается и подтверждено системами объективного контроля, поэтому не зря министр Пучков по итогам пожара наградил своих подчинённых — тех, кто прибыл первым и тушил. Они действительно молодцы. Система оповещения сработала как надо и местные огнеборцы оказались расторопными.

Но вот вопрос: почему через два часа с момента возгорания площадь пожара увеличилась с 600 до 5000 квадратных метров, а в следующие полтора часа — уже до 10 000 квадратных метров? Известно ведь, что проще всего потушить пожар в первые минуты, пока огонь не распространился. Это аксиома пожарного дела. Поэтому в МЧС всегда и боролись за выполнение нормативов, за передачу тревожного сигнала на пульт пожарной охраны как можно быстрее. За драгоценные секунды боролись, да и продолжают бороться. Всё-таки не зря наше МЧС, созданное при Сергее Шойгу, продолжают считать одним из самых авторитетных чрезвычайных ведомств во всём мире.

После пожара Павел Павлов — начальник караула 2-й пожарно-спасательной части Ростова-на-Дону заявил: «Были проблемы и с противопожарным водоснабжением, первоначально давление водопроводной сети в гидрантах было недостаточным даже для того, чтобы обеспечить работу одной рукавной линии. Мы тушили двумя стволами Б, каждый из которых в секунду выдаёт 3,5 литра воды, то есть два ствола выливают семь литров в секунду. Ёмкость цистерны три тонны и 200 литров, получается, что работа двух стволов Б проходит в течение шести минут и вода в цистерне заканчивается. Я запросил, чтобы связались с Водоканалом и повысили давление в водопроводной сети». Получается, что одной из причин быстрого распространения пожара стала элементарная нехватка воды.

Кто за это отвечает? Если верить словам начальника караула 2-й пожарно- спасательной части, чиновники и коммунальные службы Ростована-на-Дону не исполнили одну из своих главных задач, что послужило причиной выгорания 118 жилых домов в самом центре города. Почему? А ведь для того чтобы заставить всех выполнять противопожарные нормы, в системе МЧС России и существует федеральный государственный пожарный надзор. В России давно действует такая глобальная система безопасности, как РСЧС. В неё входит много ведомств, каждое из которых в части обязанностей по готовности к любым рискам и угрозам подчинено МЧС. Именно МЧС является куратором системы РСЧС. Это как в знаменитой интермедии Аркадия Райкина про плохо сшитый костюм. Пуговицы пришиты намертво — хорошо. Пожарные прибыли вовремя — прекрасно. Но рукава разной длины, крой никудышный — и уже не важно, как пришиты пуговицы, костюм всё равно на выброс. Шили разные люди, но ответственность за костюм всё равно на ателье в целом.

И вот тут впору вспомнить, что уже не первый год в МЧС идёт так называемая оптимизация. Естественно, происходят увольнения, а кроме них, ещё и идут сокращения плановых и внеплановых проверок, подаваемые как сокращение нагрузки на бизнес и избавление от излишних функций. Но как можно качественно осуществлять государственную функцию по надзору за выполнением требований пожарной безопасности, в том числе и органами местного самоуправления, если в результате реформирования численный состав федерального государственного пожарного надзора сокращён более чем на 50 процентов?

За время оптимизации уволились многие профессионалы и не все по достижении предельного возраста или по доброй воле. Например, многие спасатели из старой гвардии до сих пор с горечью отмечают, что министерство потеряло такого непревзойдённого профессионала, как Юрий Дешевых, который и возглавлял при Шойгу пожарный надзор. Неоднократно заявлялось, что проводимая с 2014 года «оптимизация» структуры МЧС, в том числе государственного пожарного надзора, вспомогательных и обеспечивающих служб, направлена на увеличение штатов реагирующих подразделений. Логика понятна: бухгалтеры уходят, спасатели приходят. Но реального увеличения штатов пожарно- спасательных подразделений нет! Сократилось количество учебных центров, проводивших подготовку и переподготовку пожарных. Практически полностью ликвидированы пожарно-технические центры федеральной противопожарной службы, ремонт техники теперь обязаны проводить территориальные органы МЧС.

Итог — по состоянию на июнь 2017 года общий некомплект штатной численности федеральной противопожарной службы МЧС в регионах составляет более 37-40 процентов от указанной численности. А между тем для каждого пожарного автомобиля существуют табели боевого расчёта, определяющие порядок действия личного состава на пожаре. Так, согласно тактико-техническим характеристикам основного вида пожарной техники — пожарной автоцистерны, её боевой расчёт должен составлять шесть человек (отделение). Без полного боевого расчёта отделение выполнить свои задачи по тушению пожара, спасению людей и имущества на пожаре не в состоянии.

В день пожара, согласно данным МЧС, в местном ростовском пожарно-спасательном гарнизоне в боевом расчёте находилось 139 человек и 32 единицы техники. Таким образом, некомплект личного состава в боевом расчёте составлял около 25 процентов. В результате, по свидетельству очевидцев, сразу на место пожара приехало две пожарные автоцистерны и пять человек пожарных — на одной машине вместо шести человек три, на второй — два. Учитывая, что водители непосредственного участия в тушении пожара не принимают, пожар на площади около 600 квадратных метров тушили всего трое пожарных. И вот тут возникает главный вопрос: ну и что толку, что они выполнили норматив и приехали вовремя?

Как заявили в МЧС, в тушении пожара от ведомства принимали участие 300 человек личного состава и 79 единиц техники. Простой математический расчёт показывает, что, при 100 процентах боевых расчётов только на пожарных автоцистернах, в тушении пожара должны были принимать участие не менее 470 человек. Ещё один вопрос: почему на пожаре было так мало специальной пожарной техники, которой в штате Главного управления МЧС по Ростовской области целых 134 единицы? Ответ тот же — «оптимизация». Численность водителей пожарных автомобилей в пожарноспасательных подразделениях уже сокращена в два раза. Например, в соответствии со штатным расписанием федеральной противопожарной службы по Ростовской области должно быть 169 водителей пожарных автомобилей, в настоящее время в боевых расчётах их чуть более 80, что практически вдвое меньше положенного.

Более того, сейчас водителей вообще хотят сократить и посадить за руль спасателей в целях «оптимизации», чтобы они и шоферили, и тушили. По логике «оптимизации» всё понятно. Но вот только возникает вопрос: а кто будет тушить пожар.